- Ууууу… - завыл радостно Дима Завьялов в момент, когда его член вошел в меня, - ну вот! А вы не верили! А я же говорил вам, что буду вас ебать! Говорил? Говорил? - он это почти выкрикивает в такт толчкам своего члена. - Пизда у вас хоро-оо-ошая! И сиськи, и задница! И лежите вы хорошо. А мама придет только через три часа. Так-то лежите себе, пока я вас буду ебать во все дырки! Я вас и в рот буду, и в попу!
Дима все это говорит, уткнувшись носом мне между сиськами. Но я его хорошо слышу. Я лежу на полу. Руки у меня связаны за спиной, а ноги каждая перехвачена толстой веревкой чуть выше лодыжки, а другим концом - одна к косяку двери, а другая к ножке тяжелого шкафа. Меня поразило, что член у этого худенького и невысокого, даже щупленького, мальчика чувствительных размеров. Я молчу, а что мне ему сказать? Мое беззащитное положение почему-то доставляет мне удовольствие.
- Как мне нравится вас ебать! - бормочет Завьялов. Периодически щелкает фотоаппарат. Он его установил на подставку и направил на нас. Это меня пугает больше всего остального.
Я работаю учительницей в школе. Работаю давно, уже больше 20 лет. Мой учительский стаж уже такой, что мои первые выпускники давно стали взрослыми людьми, и уже их дети учатся в моей школе. В том классе, в котором учится Дима, я классный руководитель. Дима учится хорошо. Он способный и смышленый мальчик. Все бы ничего, кроме одного. Каждый раз, когда он пишет контрольную работу по моему предмету, он приписывает в конце несколько фраз. Например: "Екатерина Николаевна, я хочу вас ебать!", или "Екатерина Николаевна, у меня на вас стоит, и я вас все равно буду ебать", ну и всякое подобное в этом роде.
Сначала, я делала вид, что ничего такого не читала. Потом я стала грозить ему пальчиком, не афишируя, что именно он натворил. Потом я попыталась с ним поговорить наедине. К моему удивлению и возмущению, он мне в лицо повторил то же самое! - Я вас все равно буду ебать, Екатерина Николаевна, вот увидите.
Я хотела дать ему затрещину, но сдержалась. - Я хочу увидеть твою маму. - Я ей ничего передавать не буду. Хотите увидеть, приходите сами.
Я безрезультатно написала две записи в его дневник с просьбой родителям посетить школу, но они не отреагировали. Они и не на все родительские собрания приходят. И вчера я, после получения очередного письменного заверения о том, что он меня желает сексуально поиметь, объявила Диме, что завтра, то есть сегодня, я сама навещу его маму.
Дверь мне открыл сам Дима. - Здравствуйте, Екатерина Николаевна! - радостно поздоровался он. - Мама дома? - сухо поинтересовалась я. - Сейчас она подойдет. Она в булочную вышла. Заходите.
В комнате был беспорядок. Стулья стояли в хаотичном порядке. На столе разбросаны журналы и вырезки из газет. На полу зачем-то расстелен матрац. И много каких-то веревок. - Это твоя комната? - спросила я. Дима в ответ кивнул с довольным видом. - А почему такой беспорядок? - спрашиваю я его.
Он пожимает плечами: - Мне так нравится. - Понятно. Где мне можно присесть?
Дима показывает рукой на табурет. Я сажусь и поправляю юбку. Вспоминаю, как выглядит мама Димы. Милая, приятная женщина, несколько моложе меня. Как я буду ей объяснять цель своего прихода? Наличие у мальчика сексуального интереса - это не преступление. А вот наглость, с которой он это говорит, переходящая в угрозу… Я задумалась. - Хотите поиграть в интеллектуальную игру? - спрашивает меня Дима. - В какую? - мне становится интересно. Дима, мальчик далеко не глупый. В какие же игры он играет? - Сложите руки сзади, - говорит он, - я буду вкладывать в них различные предметы, а вам нужно их будет угадать. Если станете затрудняться, то можно задавать наводящие вопросы. Но только такие, на которые можно дать ответ либо "ДА", либо "НЕТ". - Давай попробуем - соглашаюсь я и складываю руки за спиной. Дима немного возится, и мои запястья затягивает веревочная петля. Я пытаюсь разнять руки, но у меня не получается. - Это такая игра? - спрашиваю я его. Дима радостно смеется. Я поворачиваюсь и вижу, что другой конец этой веревки он привязывает к штырю, который торчит из подоконника. - Ну и что это значит? - снова спрашиваю я его. Я настолько привыкла к его неожиданным выходкам, что даже не злюсь. Я жду объяснений.
Дима подходи ко мне спереди, вплотную и обеими руками легко толкает меня. Я падаю с табурета спиной на матрац. - Ты что себе позволяешь? - громко спрашиваю я, но вместо ответа Дима ловко захлестывает веревочную петлю мне на одной ноге, затем на другой. Веревки он привязывает к косяку двери и к ножке шкафа и натягивает их.
Теперь мои ноги разведены в стороны и сдвинуть их вместе я уже не могу, крепкие веревки не позволяют это сделать. Я, конечно, требую, чтобы Дима прекратил это безобразие, и что мне такие интеллектуальные игры совсем даже не нравятся. Дима ничего не отвечает, а вместо этого крепче натягивает ту веревку, посредством которой он связал мне руки. Я лежу на матрасе как беспомощная рыба, выброшенная на берег морской волной.
Дима стоит передо мной. Он улыбается и, кажется, любуется тем, что он сделал. Ну, ничего, - думаю я, - сейчас вернется из булочной его мама. Мне теперь легче будет объяснить ей причину своего визита. Ведь это не лезет ни в какие ворота. Так шутить со своим учителем и классным руководителем.
Дима снова радостно вздыхает: - Поебемся, Екатерина Николаевна? - он становится на колени между моими разведенными ногами. - Завьялов, сейчас придет твоя мама, и тебе твои шуточки обойдутся очень печальным образом. Немедленно развязывай свои веревки!
Дима задирает вверх подол моей юбки. Я не могу ему помешать, мне мешают веревки, и я только извиваюсь и виляю задом. Завьялов задрал мне юбку спереди так, что оголил меня почти до уровня пупка. Он провел ладонью по моему бедру. Его рука скользила по моим колготкам, и я почувствовала, что она горячая. - Ты негодяй и мерзавец! - объявила ему я.
Он промолчал в ответ и, положив свою горячую ладошку прямо на мою письку, медленно выговаривая слова, сказал: - Вот он, Екатерина Николаевна, ваш шикарный ебальный станок. Я им сейчас буду пользоваться. - Нет! - я попыталась сдвинуть ноги вместе, но у меня не получилось. - Да! - спокойно ответил Завьялову меня уже встал на вас, - он взял со стола ножницы. - Что ты собираешься делать? - я перепугалась. Мне стало страшно, как будто я оказалась в руках у маньяка. - Я собираюсь, - Дима улыбнулся, - сначала добраться до ваших прелестей, потом показать вам, как у меня сильно на вас стоит, а потом… - он мечтательно зажмурился, - ебать вас. Да, - добавил он, открыв глаза, - мама моя придет только к вечеру, она не в булочной. Так что я могу вас ебать часа четыре, и никто нам не помешает.
Мне стало тоскливо, хотя уже не жутко. Убивать или калечить меня он не собирается.
Дима осторожно начал работать ножницами. Я догадалась, что он не захотел возиться со мной, пытаясь стащить с меня колготки. Он решил разрезать и колготки, и трусики, чтобы получить доступ к моей письке. Я лежала и напряженно думала, что же мне делать. На ум ничего не приходило. Завьялов увлеченно колдовал над моим дамским бельем. Это, видимо, уже доставляло ему удовольствие. А я обреченно смотрела на часы. Было только три часа дня, если его мама на работе, то раньше шести, семи, а то и восьми она не придет. Хотя, от одной мысли, что все это все равно когда-то закончится, уже становилось не так морально тяжело.
Дима закончил работу, которую выполнял. Он отложил ножницы и полюбовался тем, что там увидел. Я от злости закусила нижнюю губу. А Завьялов, как и в предыдущий раз, провел рукой по моим колготкам, начав от коленки по внутренней стороне бедра, и положил ладонь на мою обнаженную письку. Его пальцы начали изучающе скользить по ней вверх и вниз.
