Автор: Admin Раздел: Гомосексуалы
Был сезон дождей, и дождь в буквальном смысле слова лил как из ведра. Когда длительная поездка через джунгли наконец подошла к концу, я был зверски голоден и замерз, а на моей робе не было сухого места. Когда я прибыл в новый лагерь, то выпрыгнул из грузовика и по колени провалился в грязь… Блядь, это было ужасно! Я доложился, как положено, а сержант взглянул на меня и сказал, что к начальству я попаду только на следующий день, а сейчас мне, похоже, не помешало бы немного пожрать и принять горячий душ. Я решил начать с душа. Меня проводили в темную, плохо освещенную казарму, и я выбрал себе койку. Я направился в дальний угол — я всегда плохо засыпал при ярком свете. Долго ковырялся в своих вещах, нашел бритвенный набор и полотенце; наконец добрался до душа. Я тащился от мысли, что наконец-то останусь один. К моему удивлению, вода оказалась горячей, я разделся и вступил под соблазнительные струи. Господи! Горячая вода словно бы вымыла боль из моих ноющих костей, усталость и раздражение после долгой изнурительной поездки, и я наконец-то расслабился. На следующее утро я прибыл, куда было велено. Меня тут же повели представлять новому командиру — офицеру в чине капитана. «Черт!» — подумал я, войдя в приемную, — так тут было чисто и опрятно. Это было все равно, что попасть из грязных азиатских бараков в какой-нибудь деловой центр. Через несколько минут меня вызвали. Я вошел и снова мысленно чертыхнулся. Там за столом сидел, наверное, самый красивый парень, какого я когда-либо встречал лицом к лицу. Он поднял голову, наши глаза встретились, и я ощутил приступ серьезного волнения. Он, конечно, хорошо умел скрывать свои чувства благодаря военному воспитанию. Но было ясно, что он тоже почувствовал что-то этакое — наши взгляды словно приросли друг к другу. Конечно, это продолжалось долю секунды, но мне показалось вечностью.
В последующие дни я проявил свои тыловые навыки и зарекомендовал себя весьма неплохо. Капитану (звали его Дэн), казалось, нравилась моя работа, и он послал запрос командующему в Сайгон, чтобы перевести меня сюда на постоянной основе. К моему удивлению, запрос был удовлетворен, и соответствующий приказ пришел менее чем за неделю. Однажды вечером, когда все дела уже почти были закончены, капитан спросил, не смог ли бы я остаться и помочь ему в подготовке доклада? Конечно, ответил я. В конце концов, это же военная служба, и он сам возложил на меня обязанности ротного писаря. Скоро все ушли. Я перепечатывал текст, который капитан составлял и вычитывал, внося в него поправки. Когда я закончил, он пригласил меня в гости в квартиру, в которой он останавливался. Боже мой! Мое сердце бешено забилось. Но я велел себе оставаться спокойным — в конце концов, прошло уже несколько недель… и ничего не произошло! «С удовольствием, сэр,» — сказал я. «Вот и отлично! — ответил он. — Ну тогда приходи, ну скажем, через 30 минут?» Я согласился. Прибыв к месту, я постучался в дверь. «Да-да!» — послышался ответ. Я вошел. Вау! Он стоял там без футболки и куртки, в шортах-трусах типа боксерских, перепоясанных шнурком, который нарочно свешивался наружу… а ширинка у этих шорт была слегка приоткрыта, показывая темно-черные волосы, и выдавала, по-видимому, изрядное хозяйство. Черт возьми! Я старался быть спокойным — но я был загипнотизирован этим зрелищем… Парень был слишком уж красивым! Наконец я с трудом оторвал взгляд от его ширинки и стал смотреть, как он смешивает для меня ром с кока-колой. А он наблюдал за мной и, казалось, был доволен тем, что я заинтересовался его телосложением (и особенно его мужским достоинством — а было заметно, что оно еще выросло). Протягивая мне напиток, он нарочно слегка коснулся моей руки, слегка пробежав по ней пальцами. И опять, когда он смотрел на меня, уголки этих милых, приглашающих губ слегка дрогнули. Мебели было мало, так что капитан пригласил меня сесть на его кровать. Ну, я присел и пригубил напиток. Он снова улыбнулся и спросил: «Ну как? Не слишком крепко?» Я ответил: «Нет, сэр. Очень хорошо!» Капитан протянул свою прекрасную руку, и волосатый палец мягко прикрыл мне рот. «Билл, пожалуйста, зови меня Дэн». (В этот момент я решил, что умер, или что вижу сон.) Он продолжал: «У меня такая нервная работа, и я так хотел бы, чтобы мы стали друзьями и расслабились, ладно?» Я не нашелся, что сказать, кроме «ладно». Он включил какую-то нежную музыку, и после еще нескольких глотков я почувствовал, что мое лицо порозовело, а по телу пробежала теплота — я даже слегка вспотел. Дэн сказал: «Давай, я сделаю тебе поудобнее». Наверное, я выглядел испуганным, потому что он заверил меня: «Все в порядке! Просто расслабься». Я хотел было сказать, что все нормально, но не смог — мое сердце билось сильнее, чем когда-либо в жизни!
